«Великий диссидент, выступавший против явных нарративов»
16 января не стало Дэвида Линча. «Безумец», «сюрреалист», «мистификатор» — зарубежные СМИ обсуждают, в чем уникальность режиссера, и размышляют, было ли кино его истинным призванием.
The Los Angeles Times (Лос-Анджелес, США):
Он был экспериментальным рокером и саунд-дизайнером, чьи композиции и коллаборации дополняли фирменный стиль его экранных образов. Он также был художником-абстракционистом, фотографом и скульптором, чьи принты и конструкции резонировали с фундаментальным дискомфортом.
Le Figaro (Париж, Франция):
Что, если седьмое искусство было просто «несчастным случаем» в жизни Дэвида Линча, чьей настоящей страстью, чистым призванием была прежде всего живопись? Как бы то ни было, он уже вписал свое имя в историю кино подобно Чаплину, Хичкоку, Феллини и Бергману.
The Guardian (Лондон, Великобритания):
Ни один кинорежиссер не интерпретировал идею об «американской мечте» с такой бесхитростной простотой, как Дэвид Линч. Он видел, что если в США мечтали о безопасности, процветании, загородной жизни и штакетнике у дома, то там также мечтали об обратном — убежище, опасности, приключениях, сексе и смерти. Обе эти мечты сливались в единое общее, открывая бездны и бесконечные шоссе в никуда по направлению к счастью.
The Japan Times (Токио, Япония):
Сюрреализм Линча был скорее интуитивным, чем прагматичным. И если классические сюрреалисты превозносили иррационализм, чтобы освободить фантазии от повседневной обыденности, Линч использовал обыденность как щит, ограждавший от иррациональности.
